Везде
Транснационализм как теория и практика
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Транснационализм как теория и практика
Аннотация
Код статьи
S258770110028137-2-1
DOI
10.18254/S258770110028137-2
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Мариненко Валентина Игоревна 
ORCID: 0000-0002-7373-7164
Должность: магистрант факультета политологии
Аффилиация: Государственный академический университет гуманитарных наук (ГАУГН)
Адрес: Российская Федерация,119049 Москва, Мароновский переулок, д. 26
Выпуск
Том 7 № 3
Аннотация

В статье на основе анализа современной русскоязычной и иностранной научной литературы по проблеме миграции исследуется транснационализм как новый подход к изучению миграционных процессов. Глобализация и связанные с нею политические и экономические процессы привели к размыванию национальных границ государств и потребовали появления нового подхода к исследованию миграции, способного оценить ее влияние как на принимающие, так и на отправляющие государства. Транснациональный подход к миграционным исследованиям рассматривает миграцию как модель, в которой мигранты, покидая страну исхода, сохраняют с ней связь, создают транснациональные социальные пространства и влияют на политические, социальные и экономические процессы как в отправляющем, так и в принимающем сообществах.

Ключевые слова
транснационализм, миграция, идентичность, транснациональная идентичность, возвратная миграция, женская миграция, феминизация миграции, цифровизация миграционных процессов
Классификатор
Получено
20.06.2023
Дата публикации
30.10.2023
Всего подписок
10
Всего просмотров
471
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
Доступ к дополнительным сервисам
Дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества сервисов
100 руб. / 1.0 SU
1 Транснационализм как теория берет свое начало в 1970-х гг. Его появление связано прежде всего с изменениями, происходившими в это время в экономической сфере: транснациональные компании, движение капитала и людей в условиях глобализации изменили пространственное измерение экономических и политических процессов, размыли границы национальных государств. Исследование транснационализма применительно к миграционным процессам начинается лишь в последнем десятилетии прошлого века в работах Н. Глик Шиллер, К. Бланк-Зантон и Л. Баш. В рамках этой парадигмы транснационализм понимается как «социальный процесс, в котором мигранты создают социальные поля, развивают и поддерживают множественные семейные, экономические, социальные, организационные, религиозные и политические отношения, пересекающие географическую, культурную и политическую границы»12. Иными словами, трансмигранты живут одновременно в двух местах – принимающем и отправляющем сообществе, поэтому оказывают влияние на экономику, политику, социальную сферу более чем одного национального государства.
1. Glick S.N., Bash L., Blanc-Szanton C. (eds.). Towards a Transnational Perspective on Migration. Race, Class,

2. Кайзер М., Бредникова О. Транснационализм и транслокальность (комментарии к терминологии) // Миграция и национальное государство / Под ред. Т. Бараулиной и О. Карпенко. СПб.: ЦНСИ, 2004. С. 133–146.
2 Подходы к определению транснационализма
3 Несмотря на то что транснационализм вошел в академический дискурс 30 лет назад, исследований, посвященных этой теории, не так много. Статья М. Тедески и др. «Транснационализм: текущие дебаты и новые перспективы» констатирует, что универсального определения этого понятия до сих пор не существует, как и нет общего понимания, что транснационализм включает в себя и что из себя исключает. В рамках представлений о глобализации и глобальном мире определить границы транснационализма становится крайне сложно. Однако подвести эту теорию к общему знаменателю возможно: многие западные исследователи этого феномена сходятся во мнении, что транснационализм, как правило, идет «снизу» и касается отдельных лиц и гражданского общества. Транснационализм является управляемым людьми процессом, который использует политические и экономические возможности глобализации и не ограничивается национальными границами3.
3. Tedeschi M., Vorobeva E., Jauhiainen J.S. Transnationalism: current debates and new perspectives // GeoJournal. 2022. No. 87. P. 603–619.
4 В российской литературе транснационализм в основном рассматривается как противоположность методологическому национализму. В статье «От “транс-” и “постнационализма” к “критическому космополитизму”: заметки о полемике с национализмом в западной академии» В. Малахов констатирует, что методологический национализм, согласно которому границы национальных государств являются чем-то заданным и фиксированным, ограничен территорией национальных государств и лишает исследователей возможности увидеть процессы, связавшие мир воедино4. Преодолеть это помогает концепция транснационализма. Изначально этот термин объединял целый ряд уже существовавших явлений, связанных с глобализацией:
4. Малахов В. От «транс-» и «постнационализма» к «критическому космополитизму»: заметки о полемике с национализмом в западной академии // Versus. 2022. № 3. С. 211–232.
5
  • формы социальной организации, пересекающие национальные границы (диаспоры, международные террористические и преступные группы и т. д.);
  • тип сознания;
  • формы воспроизводства культуры (преимущественно телевидение и сеть Интернет, имеющие наднациональный характер);
  • движение капитала посредством деятельности транснациональных корпораций или денежных переводов, осуществляемых мигрантами;
  • политическую активность (деятельность межправительственных и негосударственных организаций)5.
5. Там же. С. 219.
6 Однако со временем транснационализму удалось реализовать свой эвристический потенциал. Транснационализм начинает рассматриваться не как новая реальность, отражающая изменения в глобальном мире, а как новый способ анализа этой реальности, новый подход к изучению миграционных процессов.
7 Попытка раскрыть это новое понимание транснационализма дана в наиболее широком отечественном исследовании на эту тему – сборнике статей «“Жить в двух мирах”: переосмысливая транснационализм и транслокальность»6. Транснационализм здесь также представлен как новый подход к изучению миграционных процессов, попытка преодолеть методологический национализм. Для транснационализма предметом изучения являются мигранты, которые вовлечены в экономические, политические, социальные и культурные процессы нескольких государств – «живут в двух и более мирах»7: даже уехав из страны исхода, такие мигранты все равно, виртуально, остаются на прежнем месте жительства8.
6. «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020.

7. Там же. С. 15.

8. Там же. С. 8.
8 Транснациональная идентичность мигрантов
9 В теории транснационализма важное место занимает феномен транснациональной идентичности. Это понятие подразумевает под собой наличие одновременно нескольких национальных идентичностей у иммигранта, поскольку он постоянно взаимодействует сразу с двумя сообществами – принимающим и отправляющим – и чувствует свою принадлежность к обоим.
10 В статье «Социальная идентичность в условиях транснациональной миграции: теоретические конструкции социологического исследования» В.Н. Петрова и др. отмечено, что нормы и ценности, формирующие идентичность мигранта в принимающем и отправляющем сообществе, как правило, противопоставляются друг другу и конфликтуют. Это заставляет мигранта постоянно задумываться, кто он и в качестве кого принимает участие в той или иной ситуации. Мигрантам также необходимо постоянно следить за тем, как они воспринимаются в принимающем сообществе, какое положение они в нем занимают. Важно и то, как в связи с иммиграцией меняется статус мигранта на родине, особенно если свое будущее он связывает с возвращением в страну отправления. Все это способствует формированию транснациональной идентичности, когда человек отождествляет себя сразу с несколькими сообществами. Однако транснациональная идентичность не является чем-то постоянным, завершенным. Процесс, который начинается, когда мигрант покидает страну своего происхождения, не заканчивается по прибытии в страну назначения. Он имеет незавершенный характер, когда мигрант уже не принадлежит отправляющему сообществу, но еще не стал частью принимающей стороны. Поэтому идентичность транснациональных мигрантов подразумевает постоянный поиск собственной принадлежности и стремление соответствовать требованиям общественного признания9.
9. Петров В.Н., Заславская М.И., Ракачев В.Н., Ракачева Я.В. Социальная идентичность в условиях транснациональной миграции: теоретические конструкции социологического исследования // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2022. № 1 (294). С. 112–121.
11 Практика формирования транснациональной идентичности рассматривается и в статье Э.М. Думновой «Социокультурная адаптация мигрантов и новые виды идентичности». Поскольку транснациональные мигранты поддерживают тесные контакты с родственниками и друзьями, оставшимися в отправляющем государстве, они расширяют свое жизненное пространство в принимающем государстве за счет трансграничных виртуальных связей. Такая практика приводит к формированию бинарной (транснациональной) идентичности, когда сохраняется изначальная идентичность, связанная со страной исхода, и в изменившихся жизненных условиях и пространстве формируется новая идентичность, относящаяся к принимающему сообществу10.
10. Думнова Э.М. Социокультурная адаптация мигрантов и новые виды идентичности // Гуманитарный вектор. 2021. Т. 16. № 2. С. 111–116.
12 В статье Э. Насритдинова, Р. Рахимова «Транснациональная идентичность кыргызских трудовых мигрантов в России» трансформация идентичности мигрантов рассматривается через призму событий, происходящих на родине мигранта, а не жизненных условий страны назначения. Политическая нестабильность на родине негативно отражается на отношениях мигрантов к своей стране и их гражданской идентичности, тем самым снижая вероятность их возвращения в отправляющее государство. Несмотря на это, гражданская идентичность никуда не исчезает, а скорее трансформируется в новую транснациональную форму11.
11. Насритдинов Э., Рахимова Р. Транснациональная идентичность кыргызских трудовых мигрантов в России // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 203–232.
13 Информационно-коммуникативные технологии как условие транснационализма
14 Сохранение тесных контактов с родственниками, оставшимися на родине, становится возможным, в том числе благодаря общению в виртуальном пространстве. Поэтому феномен транснационализма тесно связан с цифровизацией миграционных процессов. Причина в том, что цель информационно-коммуникативных технологий и телекоммуникаций – соединять людей, независимо от страны, в которой они находятся, – по своей сути является транснациональной. Р. Уринбоев в статье «Создание “узбекского махалля” посредством смартфонов и социальных медиа: повседневная транснациональная жизнь узбекских мигрантов в России» отмечает, что информационно-коммуникативные технологии позволяют мигрантам и членам их семей, оставшимся в отправляющем государстве, постоянно поддерживать связь. Например, благодаря смартфонам и социальным сетям узбекские мигранты в Москве получают возможность общаться со своими родственниками, оставшимися в Ферганской области, несмотря на большое расстояние между ними. Более того, современные коммуникационные технологии позволяют создавать «телефонные транснациональные махалли (общины)» в Москве, объединяя мигрантов из одной сельской местности в Узбекистане. При этом основанная таким образом идентичность влияет на повседневность мигранта, определяет жизненные стратегии его и его семьи12.
12. Уринбоев Р. Создание «узбекского махалля» посредством смартфонов и социальных медиа: повседневная транснациональная жизнь узбекских мигрантов в России // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 442–481.
15 В статье С. Касымовой «Трансграничная коммуникация или мобильная связь в повседневной жизни семей таджикских трудовых мигрантов» отмечено, что современные коммуникационные технологии, в первую очередь телефонная связь, изменили характер миграции, дав мигрантам возможность постоянно поддерживать связь со своими родственниками. Общение посредством мобильных телефонов стирает национальные границы, создает эффект присутствия мигранта в стране исхода. При этом частота разговоров может сильно отличаться: одни звонят родственникам пару раз в день, другие – пару раз в неделю. Отличаться может и характер такой коммуникации: это может быть обсуждение текущих дел мигранта, выражение привязанности к родственникам или обсуждение финансовых и хозяйственных вопросов в семье. Кроме того, такое поддержание связи с родственниками может быть для мигранта способом отвлечься от проблем в принимающем сообществе13.
13. Касымова С. Трансграничная коммуникация или мобильная связь в повседневной жизни семей таджикских трудовых мигрантов // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 482–515.
16 В статье С.С. Бразевича «Концепция транснациональной и транслокальной миграции как релевантная теоретическая рамка для анализа “цифровизации” этнических сетей мигрантов» отмечается, что новые средства коммуникации изменили характер транснационализма и миграционных процессов. Появляются виртуальные мигрантские сообщества, где мигранты могут адаптироваться к изменившимся условиям жизни, формировать и поддерживать свою идентичность. В таких сообществах формируются цифровые диаспоры – электронные платформы этнических социальных сетей, которые одновременно являются:
17
  • местом встречи с другими мигрантами;
  • местом поиска работы и дома;
  • электронной средой обитания цифровых мигрантов;
  • информационным квазиинститутом со своей иерархией, ценностями и нормами.
18 Вместе с тем цифровизация миграции является необходимым элементом транснационализма, без которой поддержание связи мигранта с отправляющим сообществом было бы затруднительным14.
14. Бразевич С.С. Концепция транснациональной и транслокальной миграции как релевантная теоретическая рамка для анализа «цифровизации» этнических сетей мигрантов // Телескоп. 2022. № 3. [Электронный ресурс]. URL: >>>> (дата обращения: 24.03.2023).
19 В статье Н.Д. Трегубовой, М.Л. Ни, А.А. Китаевой «Транснационализм в режиме онлайн: миграционные исследования в условиях искусственной социальности» проведено эмпирическое исследование, основанное на отражении миграционных процессов в социальных сетях, в частности ВКонтакте. Согласно его результатам, единое транснациональное пространство, объединяющее Россию и все страны исхода, на данный момент отсутствует. Скорее, существуют различные языковые сегменты, так или иначе отражающие некоторые транснациональные практики. В итоге существует не одна, а несколько транснациональных пространств, включающих Россию и одну из стран исхода, не застрагивая при этом остальные. Причина этого – не только разница языков, но и разные мотивы миграции: если Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан ориентированы преимущественно на трудовую миграцию в Россию, то миграция из Казахстана и Азербайджана более разнообразна по своим целям. Поэтому и сами киргизские, таджикские и узбекские мигранты отделяют себя от мигрантов из Казахстана и Азербайджана15.
15. Трегубова Н.Д., Ни М.Л., Китаева А.А. Транснационализм в режиме онлайн: миграционные исследования в условиях искусственной социальности // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2021. № 1. С. 283–303.
20 Э. Рекки и А. Фавелл в своей работе «Повседневная Европа: социальный транснационализм на неспокойном континенте» утверждают, что поддержание мигрантами связи со своими семьями в стране отправления посредством информационно-коммуникативных технологий позволяет облегчить миграцию. Это связано с тем, что мигранты с помощью различных цифровых средств делятся со своими знакомыми – не мигрантами – подробностями о своей повседневной жизни в принимающем сообществе. Эти знакомые, покидая страну отправления и включаясь в миграционные процессы, прибывают в новое сообщество, уже обладая некоторыми необходимым знаниями, тем самым легче адаптируясь к принимающему обществу16.
16. Recchi E., Favell A. Everyday Europe: Social transnationalism in an unsettled continent. Bristol: Policy Press, 2019.
21 Дискриминация мигрантов как фактор транснационализма
22 Вместе с тем, несмотря на возможности цифровизации для поддержания контактов с родиной, фактором транснационализма, по мнению некоторых исследователей, является не только желание сохранить связи с родственниками в стране отправления, но и дискриминация, с которой мигранты сталкиваются в стране назначения, а также непринятие ценностей и норм принимающей стороны. К. Бошемин и М. Сафи в статье «Связи мигрантов внутри и за пределами границ: выводы из сравнения трех категорий мигрантов во Франции» отмечают, что причиной неприятия мигрантами новых жизненных условий является сегрегация в принимающей стране, чаще всего связанная с расизмом. Это заставляет мигрантов сохранять и поддерживать свои связи и деятельность в стране отправления, поскольку они чувствуют, что их место именно там, а не в новом обществе. В подобном случае транснационализм реализуется в двух формах: символической, когда транснационализм является реакцией на дискриминацию, и экономической, когда мигранты, инвестируя в страну исхода, получают там престиж и уважение, которого лишены в принимающем сообществе17.
17. Beauchemin C., Safi M. Migrants’ connections within and beyond borders: insights from the comparison of three categories of migrants in France // Ethnic and Racial Studies. 2020. No. 43 (2). P. 255–274.
23 Р. Уолдингер в статье «Трансграничный взгляд на миграцию: за рамками дебатов об ассимиляции/транснационализме» рассматривает, как статус негражданина препятствует способности иммигрантов добиться уважения и признания в стране назначения. Исследователь отмечает, что представители принимающего сообщества намеренно проводят дискриминацию по какому-то внешнему признаку – имени, акценту, внешности, месту рождения, чтобы препятствовать в доступе мигрантов к различным возможностям, профессиям, ресурсам. С мигрантами общаются как с аутсайдерами, они не знают, как ориентироваться в новых жизненных обстоятельствах, чувствуют свою уязвимость. Все это заставляет их обращаться к соотечественникам и поддерживать связь с теми, кто остался в стране исхода. Создаются «транснациональные социальные поля» как один из способов выживания мигранта в еще не знакомом ему месте: прибывая в другое государство, иммигранты обращаются друг к другу за помощью, чтобы решить повседневные проблемы (снять жилье, найти работу, приобрести необходимые знания и навыки). Это ведет к постоянному расширению транснациональных социальных сетей мигрантов, заставляя устанавливать и поддерживать контакты тех, кто уже иммигрировал, и тех, кто когда-нибудь планирует это сделать18.
18. Waldinger R. A cross-border perspective on migration: beyond the assimilation/transnationalism debate // Journal of Ethnic and Migration Studies. 2017. Vol. 43. No. 1. P. 3–17.
24 Еще одна стратегия преодоления трудностей миграции продемонстрирована в интервью с киргизской семьей, которое легло в основу статьи М. Ривса «Жизнь в миграции: погоня за “честно заработанными деньгами” в эпоху социального неравенства». На примере ответов супругов на вопросы автор показывает, с какими трудностями приходится сталкиваться мигрантам, приезжающим на заработки в Россию. Во время своего пребывания в принимающем сообществе мигранты сталкиваются с расизмом, дискриминацией и падением социального статуса. Например, они вынуждены браться за тяжелую и дешевую работу, поскольку доступ к высокооплачиваемым должностям для них закрыт. Чтобы минимизировать последствия дискриминации, мигрантам приходится учить русский язык, представляться русскими именами и фамилиями, заканчивающимися на привычные россиянам окончания -ов(-ова), пытаться расположить к себе соседей и коллег. Стоит отметить, что для самих мигрантов имеет большое значение, что их цель приезда в Россию – заработок – дается им тяжелым и, что важно, честным трудом. При этом большую часть заработанных средств мигранты отправляют своим семьям в страну исхода, так как именно с ней связывают свое будущее19.
19. Ривс М. Жизнь в миграции: погоня за «честно заработанными деньгами» в эпоху социального неравенства // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 44–70.
25 Доступ мигрантов к медицинским услугам
26 К трудностям, с которыми мигрантам приходится сталкиваться в принимающем сообществе, относится и доступ к медицинским услугам. В статье Л. Вилла-Торрес и др. «Транснационализм и здоровье: систематический обзор литературы по использованию транснационализма в изучении медицинских практик и поведения мигрантов» на примере иммигрантов в Соединенных Штатах Америки исследуются транснациональные практики в области охраны здоровья мигрантов. Мигранты сталкиваются с различными преградами при обращении за медицинской помощью: высокая стоимость услуг, языковой барьер, время ожидания приема и т.д. Это заставляет их пересекать границы и обращаться за медицинской помощью в странах своего происхождения. Те мигранты, у которых нет такой возможности, полагаются на сети мигрантов и соотечественников, предоставляющие нелицензированные медицинские услуги в США. Примером являются бенгальские беременные женщины, которые создают транснациональные «терапевтические сети», где получают консультацию, медицинскую помощь и заботу во время беременности20.
20. Villa-Torres L. et al. Transnationalism and health: A systematic literature review on the use of transnationalism in the study of the health practices and behaviors of migrants // Social Science & Medicine. 2017. No. 183. P. 70–79.
27 Доступ иммигрантов к медицинским услугам в России рассмотрен в статье Е. Деминцевой и Д. Кашницкого «Лечиться у “своих”, лечить “своих”. Роль “киргизских клиник” в жизни среднеазиатских мигрантов в Москве». По мнению авторов, такие клиники являются транснациональными институтами, которые возникли в ответ на потребности и запросы иммигрантов. «Киргизскими клиниками» сами мигранты называют зарегистрированные в России частные медицинские центры, врачами в которых являются выходцы из Кыргызстана с российским гражданством или без него. При переезде в другую страну вопрос здоровья для мигрантов становится важной проблемой. Хотя на заработки, как правило, приезжают молодые и здоровые люди, из-за неблагоприятных условий и тяжелого физического труда у мигрантов появляется необходимость в медицинской помощи. Причин, почему мигранты предпочитают обращаться в «киргизские клиники», несколько. Во-первых, часто мигранты не знают, какая помощь им полагается. Во-вторых, такие клиники предоставляют услуги по более доступным ценам, а также учитывают обычаи мигрантов: например, для женщин-мусульманок неприемлемо проходить медицинский осмотр у врача-мужчины. Кроме того, поскольку доверие к «своим» у мигрантов выше, в такие клиники они обращаются, чтобы получить медицинскую помощь у своих соотечественников. Важно также то, что для самих врачей подобные клиники становятся возможностью, приезжая в Россию, оставаться в профессии21.
21. Деминцева Е., Кашницкий Д. Лечиться у «своих», лечить «своих». Роль «киргизских клиник» в жизни среднеазиатских мигрантов в Москве // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 338–373.
28 Денежные переводы как фактор возвратной миграции
29 Трудности и дискриминация, с которой сталкиваются мигранты, часто влияют на их решение не связывать свое будущее с принимающим сообществом и вернуться в страну исхода. Поэтому теория транснационализма тесно связана с возвратной миграцией. Поддержание иммигрантами тесного контакта с отправляющим сообществом является необходимостью для дальнейшего возвращения на родину. Некоторые иммигранты не связывают свои долгосрочные планы с жизнью в принимающем государстве, поэтому им требуется сохранять связи с семьей и друзьями в стране исхода, откладывать и переводить деньги на улучшение условий своей жизни на родине и т.д.
30 И. Литерт, Э. Брукарт и И. Дерлуин в статье «Границы транснационализма: случай с мигрантами, которым оказывалась помощь в добровольном возвращении» отмечают, что денежные переводы на родину, инвестирование в проекты и инфраструктуру отправляющего государства повышают престиж и социальный статус иммигрантов в глазах их соотечественников, а также помогают в их дальнейшем возвращении. Кроме того, таким образом мигранты могут улучшать жизненные, в том числе жилищные, условия в месте, где они планируют жить по возвращении: заработанные средства идут на покупку или строительство недвижимости, приобретение автомобиля и другого имущества в стране исхода22.
22. Lietaert I., Broekaert E., Derluyn I. The boundaries of transnationalism: The case of assisted voluntary return migrants // Global Networks. 2017. No. 17 (3). С. 366–381.
31 Похожая идея высказана в работе С. Абашина «Интеграция vs транснационализм: миграционные стратегии жителей Центральной Азии». Зачастую мигранты ориентированы на возвращение «домой», что заставляет их поддерживать связи с отправляющим сообществом, а пребывание в России рассматривать исключительно как возможность для заработка. Заработанные средства мигранты переводят в страну отправления, чтобы по возвращении начать там бизнес, улучшить жилищные условия, оплатить образование детей, организовать крупное семейное торжество и т.д. Все это не только позволяет улучшить качество жизни мигранта и его семьи в стране исхода, но и повышает его социальные статус, является демонстрацией успеха23.
23. Абашин С.Н. Интеграция vs транснационализм: миграционные стратегии жителей Центральной Азии // Пути России. Война и мир: материалы XXII Международного симпозиума. 2015. С. 203–220.
32 В.М. Пешкова в статье «Транснациональные особенности семейной экономики трудовых мигрантов из Средней Азии в России» также рассматривает экономические практики мигрантов как основу возвратной миграции. Большая часть денежных средств, заработанных мигрантом из стран Средней Азии в России, отправляются в его семью, оставшуюся в стране исхода. Эти денежные средства как идут на текущие расходы, например обучение, так и инвестируются в строительство или бизнес, откладываются на крупные покупки, организацию обрядовых мероприятий и празднование событий жизненного цикла, таких как свадьба, рождение ребенка и т.д. При этом заработанные средства мигранта распределяются, как правило, на семейных советах и идут на расходы не только жены и детей мигранта, но и других родственников. Поэтому переезд в Россию рассматривается мигрантами и членами их семей как временная мера, необходимая для того, чтобы финансово обеспечивать их жизнь в стране исхода. Подтверждает возвратную миграцию и тот факт, что мигрант, чаще всего старший мужчина в семье, при переезде в Россию решает, кого взять с собой, а кого оставить на родине. При этом чаще всего супруга и младшие дети в миграции не участвуют24.
24. Пешкова В.М. Транснациональные особенности семейной экономики трудовых мигрантов из Средней Азии в России // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2016. № 1. С. 240–255.
33 Женская миграция
34 Отдельное место в литературе по транснационализму принадлежит феномену женской миграции. Женщин-мигрантов принято рассматривать как зависимых от родителей или мужа, что заставляет их в большей степени следовать традициям и поддерживать связи с родственниками, оставшимися в стране исхода. Однако последние исследования демонстрируют изменение роли женщин в миграционных процессах: они стали более эмансипированными и независимыми, стали оказывать большее влияние на политическую и экономическую сферы. При этом женщины-мигранты все еще в большей степени, чем мужчины, склонны поддерживать тесные связи с членами семьи, оставшимися на родине, – из чувства долга или планов вернуться в страну своего происхождения.
35 Влияние транснациональных траекторий на социальный статус и бизнес-стратегии женщин-мигрантов рассмотрены в статье М. Вильярес-Варелы и К. Эссерс «Женщины в экономике мигрантов. Позиционный подход к контекстуализации гендерных транснациональных траекторий». Исследуя опыт женщин-мигрантов в Испании и Нидерландах, авторы приходят к выводу, что переезд в другую страну рассматривается женщинами как возможность улучшить свой социальный статус (например, после развода), а создание собственного бизнеса – как способ лучше интегрироваться в новое общество. При этом деньги, необходимые для открытия собственного бизнеса, заработаны ими, как правило, уже после иммиграции менее престижным и низкоквалифицированным трудом. Трудности, с которыми сталкиваются женщины-мигранты, заставляют их поддерживать связи с соотечественниками, в среде которых они чувствуют себя увереннее и безопаснее. Однако одновременно с этим им необходимо выстраивать новые связи в принимающем сообществе, чтобы развивать свой бизнес. Кроме того, наличие контактов и в отправляющем, и в принимающем сообществе способствует движению знаний и товаров через границу, что также необходимо для ведения бизнеса25.
25. Villares-Varela M., Essers C. Women in the migrant economy. A positional approach to contextualize gendered transnational trajectories // Entrepreneurship & Regional Development. 2019. Vol. 31. No. 3–4. P. 213–225.
36 Статья О. Бредниковой «“Живу, постоянно оглядываясь”: doing everyday transnationalism» также сосредоточена на феномене женской миграции. В такой миграции участвуют преимущественно разведенные женщины, поскольку они выпадают из традиционных социальных структур и теряют свое место в обществе. При этом миграция в таком случае выступает способом «починки социального статуса» и помогает либо снова выйти замуж, либо заработать деньги на содержание себя и своих детей. Поиск нового супруга, как правило, осуществляется среди земляков, что определяет характер поведения женщин-мигрантов. С одной стороны, в кругу мигрантов они продолжают соблюдать нормы отправляющего сообщества, поддерживают старые и выстраивают новые социальные связи. Более того, снова вступив в брак, мигрантки, скорее всего, вернутся в страну исхода, поэтому их долгосрочные планы чаще всего связаны с возвращением на родину. С другой стороны, приезжая в Россию, такие женщины приобретают некоторую автономию и с представителями принимающего сообщества стараются соответствовать российскому образу жизни26.
26. Бредникова О. «Живу, постоянно оглядываясь»: doing everyday transnationalism // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность  / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 71–105.
37 В статье М. Айтиевой «Денежные переводы: нереалистичные ожидания и конфликтующие обязанности по отношению к семье» рассматривается роль женщины в практике денежных переводов в ситуациях, когда члены семей живут по разные стороны границы. При этом анализируется не влияние таких переводов на национальные экономики, а процесс принятия решений по поводу распределения и так ограниченных ресурсов среди мигрантов и членов их семей. Поскольку цель семей мигрантов – накопление денег на совместные проекты, пересылка денег является составной частью отношений внутри семей мигрантов, а также распределения семейных обязанностей. Согласно патриархальным обычаям в мигрантских семьях, женщина, выходя замуж, лишается контроля над заработанными деньгами, а распределением доходов начинает заниматься мужчина. При этом чувство долга и привычка помогать своим родственникам заставляют женщин-мигранток продолжать отправлять деньги семьям, в которых они родились, часто втайне от мужа. Таким образом, несмотря на формальное подчинение семье мужа, с выходом замуж экономическая роль женщины в транснациональных семьях не уменьшается27.
27. Айтиева М. Денежные переводы: нереалистичные ожидания и конфликтующие обязанности по отношению к семье // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность  / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 106–146.
38 Заключение
39 Таким образом, транснационализм рассматривает мигранта не как человека, находящегося в рамках национальных границ одного государства, оторванного от своей страны и вынужденного ассимилироваться в принимающем сообществе, но как субъекта, обладающего двумя или более идентичностями, влияющего на политические, экономические, социальные процессы сразу нескольких государств. Транснациональные мигранты пересекают национальные границы, живут и работают в другом государстве, но при этом сохраняют тесные связи с отправляющим сообществом, активно участвуют в жизни родных, оставшихся на родине, создают транснациональные социальные пространства и сети.
40 Миграция – это сложное и гибкое явление, которое невозможно изучать, опираясь исключительно на количественные методы социально-политических исследований. Поэтому исследователям необходимо учитывать социокультурную динамику миграционных процессов, изучая жизнь мигрантов как в принимающем, так и в отправляющем сообществах.

Библиография

1. Абашин С.Н. Интеграция vs транснационализм: миграционные стратегии жителей Центральной Азии // Пути России. Война и мир: материалы XXII Международного симпозиума. 2015. С. 203–220.

2. Айтиева М. Денежные переводы: нереалистичные ожидания и конфликтующие обязанности по отношению к семье // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность  / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 106–146.

3. Бразевич С.С. Концепция транснациональной и транслокальной миграции как релевантная теоретическая рамка для анализа «цифровизации» этнических сетей мигрантов // Телескоп. 2022. № 3. [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-transnatsionalnoy-i-translokalnoy-migratsii-kak-relevantnaya-teoreticheskaya-ramka-dlya-analiza-tsifrovizatsii (дата обращения: 24.03.2023).

4. Бредникова О. «Живу, постоянно оглядываясь»: doing everyday transnationalism // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность  / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 71–105.

5. Деминцева Е., Кашницкий Д. Лечиться у «своих», лечить «своих». Роль «киргизских клиник» в жизни среднеазиатских мигрантов в Москве // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 338–373.

6. Думнова Э.М. Социокультурная адаптация мигрантов и новые виды идентичности // Гуманитарный вектор. 2021. Т. 16. № 2. С. 111–116.

7. «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020.

8. Кайзер М., Бредникова О. Транснационализм и транслокальность (комментарии к терминологии) // Миграция и национальное государство / Под ред. Т. Бараулиной и О. Карпенко. СПб.: ЦНСИ, 2004. С. 133–146.

9. Касымова С. Трансграничная коммуникация или мобильная связь в повседневной жизни семей таджикских трудовых мигрантов // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 482–515.

10. Малахов В. От «транс-» и «постнационализма» к «критическому космополитизму»: заметки о полемике с национализмом в западной академии // Versus. 2022. № 3. С. 211–232.

11. Насритдинов Э., Рахимова Р. Транснациональная идентичность кыргызских трудовых мигрантов в России // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 203–232.

12. Петров В.Н., Заславская М.И., Ракачев В.Н., Ракачева Я.В. Социальная идентичность в условиях транснациональной миграции: теоретические конструкции социологического исследования // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2022. № 1 (294). С. 112–121.

13. Пешкова В.М. Транснациональные особенности семейной экономики трудовых мигрантов из Средней Азии в России // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2016. № 1. С. 240–255.

14. Ривс М. Жизнь в миграции: погоня за «честно заработанными деньгами» в эпоху социального неравенства // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 44–70.

15. Трегубова Н.Д., Ни М.Л., Китаева А.А. Транснационализм в режиме онлайн: миграционные исследования в условиях искусственной социальности // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2021. № 1. С. 283–303.

16. Уринбоев Р. Создание «узбекского махалля» посредством смартфонов и социальных медиа: повседневная транснациональная жизнь узбекских мигрантов в России // «Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность / Под ред. С. Абашина, О. Бредниковой. М.: НЛО, 2020. С. 442–481.

17. Beauchemin C., Safi M. Migrants’ connections within and beyond borders: insights from the comparison of three categories of migrants in France. Ethnic and Racial Studies. 2020. No. 43 (2). P. 255–274.

18. Glick S.N., Bash L., Blanc-Szanton C. (eds.). Towards a Transnational Perspective on Migration. Race, Class, Ethnicity, and Nationalism Reconsidered. N.Y.: Annals of the New York Academy of Sciences, 1992.

19. Lietaert I., Broekaert E., Derluyn I. The boundaries of transnationalism: The case of assisted voluntary return migrants. Global Networks. 2017. No. 17 (3). С. 366–381.

20. Recchi E., Favell A. Everyday Europe: Social transnationalism in an unsettled continent. Bristol: Policy Press, 2019.

21. Tedeschi M., Vorobeva E., Jauhiainen J.S. Transnationalism: current debates and new perspectives. GeoJournal. 2022. No. 87. P. 603–619.

22. Villares-Varela M., Essers C. Women in the migrant economy. A positional approach to contextualize gendered transnational trajectories. Entrepreneurship & Regional Development. 2019. Vol. 31. No. 3–4. P. 213–225.

23. Villa-Torres L. et al. Transnationalism and health: A systematic literature review on the use of transnationalism in the study of the health practices and behaviors of migrants // Social Science & Medicine. 2017. No. 183. P. 70–79.

24. Waldinger R. A cross-border perspective on migration: beyond the assimilation/transnationalism debate. Journal of Ethnic and Migration Studies. 2017. Vol. 43. No. 1. P. 3–17.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести